Жизнь моя за песню продана (сборник) - Страница 18

1925. Вышли отдельной книгой «Персидские мотивы».

...

«В Пятигорске Айседора спросила меня, будет ли концерт ее там, где убит русский поэт Лермонтов. Очевидно, Есенин говорил с ней о Лермонтове. Дункан плохо знала русскую поэзию… Из Пятигорска мы выехали в Баку. Баку очень понравился Айседоре. Наэлектризованная стремлением Есенина «в Персию!», она хотела как можно больше «экзотики». И я легко удовлетворил это ее желание, наняв извозчика до Шиховой деревни, ничем не отличавшейся от деревушки в соседнем Иранском Азербайджане. Деревня ей настолько понравилась, что она стала туда ездить каждый день. Это было не очень приятное путешествие – на извозчике, мимо раскаленных и зарывшихся в песок голых тюркских кладбищ, – но Айседора буквально наслаждалась видом слепых домиков, узких улочек и необыкновенной тишиной этой, казалось бы, совсем безлюдной «персидской деревни».

...

Поймите и Вы, что я еду учиться. Я хочу проехать даже в Шираз… Там ведь родились все лучшие персидские лирики. И недаром говорят: если он не поет, значит, он не из Шушу, значит, он не из Шираза.

На рисунке художника К. Аладжалова Есенин слегка похож на узбека; грузин Ладо Гудиашвили изобразил его грузином. А сам Есенин считал, что «поэты все единой крови» и что их прародина голубая да веселая страна – Персия.

30 июня. Подписал договор с Госиздатом на издание Собрания стихотворений в трех томах. На эти деньги был построен родительский дом в Константинове, взамен сгоревшего в августе 1922 года.

Низкий дом с голубыми ставнями,
Не забыть мне тебя никогда, —
Слишком были такими недавними
Отзвучавшие в сумрак года.
До сегодня еще мне снится
Наше поле, луга и лес,
Принакрытые сереньким ситцем
Этих северных бедных небес.

12–14 декабря. Закончил поэму «Черный человек», над которой работал два года. Напечатана уже после смерти Есенина.

23 декабря. Вечерним поездом выехал в Ленинград. Остановился в гостинице «Англетер».

27 декабря. Написал стихотворение «До свиданья, друг мой, до свиданья».

Ночь с 27 на 28. Покончил жизнь самоубийством в № 5 гостиницы «Англетер».

...

«Сергей Есенин покончил с собой в гостинице «Англетер» – известном всем петербуржцам стареньком, скромно-барственном отеле на Исаакиевской площади. Из окон этой гостиницы, направо за Исаакием, дворец из черного мрамора – дом Зубовых… Не раз, вероятно, сквозь зеркальные окна кабинета графа Валентина Зубова он смотрел на приютившийся на другой стороне площади двухэтажный «Англетер». Смотрел, читая стихи, кокетничая, как всегда, нарочито мужицкой грубостью непонятных слов: «Пахнет рыхлыми драченами…»
Прелестно, прелестно… Аплодисменты, любезные улыбки… Шелест шелка, запах духов, смешанная русско-парижская болтовня… Рослые лакеи в камзолах и белых чулках разносят чай, шерри-бренди, сладости… И среди всего этого звонкий голос Есенина, как предостережение из другого мира, как ледяной ветерок в душистой оранжерее».

29 декабря 1925 г. В помещении Ленинградского отдела Союза писателей состоялась гражданская панихида.

30 декабря. Гроб с телом Есенина перевезен из Ленинграда в Москву и установлен в Доме печати.

...

«Везде говорили о трагической смерти Есенина. Все искали его стихов, читали его предсмертные строки:

До свиданья, друг мой, до свиданья!..
Вечером мы пошли в Дом печати… Дул влажный ветер. Воздух был совсем весенний, снег – сырой. По фасаду Дома печати протянулась широкая красная лента с надписью: «Здесь находится тело великого национального поэта Сергея Есенина». Большая, почему-то скудно освещенная комната, где стоял гроб… была полна народу… В глубине комнаты сбились в траурную группу близкие Есенина. Понуро сидела на диване, уронив на опущенное лицо прядь коротких волос, бывшая жена поэта Райх. Кто-то утешал С.А. Толстую. Немного поодаль выделялась среди других своим крестьянским обличием не спускавшая глаз с гроба пожилая женщина – мать Есенина, Татьяна Федоровна».

...

В лице трагически покончившего с собой Сергея Александровича Есенина русская современная поэзия теряет одного из выдающихся своих лириков, поэта, чей громадный талант заслужил всеобщее признание.

Русь моя, деревянная Русь

Почти через сорок лет после смерти Есенина на родине поэта в селе Константиново побывал Александр Солженицын, в ту пору еще проживавший в Рязани. Вот какие несвоевременные мысли нашептал ему гений этого места:

«Я иду по деревне этой, каких много, где и сейчас все живущие заняты хлебом, наживой и честолюбием перед соседями, и волнуюсь: небесный огонь опалил однажды эту окрестность, и еще сегодня он обжигает мне щеки здесь. Я выхожу на окский косогор, смотрю вдаль и дивлюсь, неужели об этой далекой темной полоске хворостовского леса можно было сказать: «На бору со звонами плачут глухари…» и об этих луговых петлях спокойной Оки: «Скирды солнца в водах лонных…»? Какой же слиток таланта метнул Творец в эту избу, в это сердце деревенского парня, чтобы тот, потрясенный, нашел столько материала для красоты, – и у печи, на гумне, за околицей – красоты, которую тысячу лет топчут и не замечают?..»